Тайная война против революционной Кубы (иллюстр) - Страница 81

241

посыпались недоуменные вопросы: зачем понадобилось скрывать его имя и публиковать в то же время фотографию, по которой он легко может быть опознан на Кубе?

«Кубинский революционный совет», ничего не знавший об этой операции ЦРУ, поспешил на свой страх и риск подкрепить версию о дезертирстве. «Совет» опубликовал специальное заявление, в котором говорилось, что он «поддерживал контакт с этими отважными летчиками и поощрял их». Корреспондент «Нью-Йорк таймс» Тэд Шульц язвительно вопрошал в этой связи: откуда «Кубинский революционный совет» знал заранее о летчиках-перебежчиках, если сам летчик, приземлившийся в Майами, утверждал, что его побег был поспешным?..

Днем 15 апреля в Организации Объединенных Наций выступил представитель революционной Кубы Рауль Роа. Огласив подлинные факты, он обвинил США в том, что воздушный налет на Кубу организовал Вашингтон и что этот налет является прелюдией к широкому вторжению американских наемников на остров Свободы. Невразумительные объяснения делегата США Эдлая Стивенсона, повторившего версию ЦРУ, мало кого могли обмануть.

16 апреля на похоронах гаванцев, ставших жертвами воздушного налета, выступил Фидель Кастро. Разоблачив подлинных виновников агрессии, он сравнил этот акт международного разбоя с нападением японцев на Пирл-Харбор. «Они не могут простить нам того, — сказал он, — что мы живем рядом с ними, что мы осуществляем социалистическую революцию под самым носом у Соединенных Штатов». Закончив свою речь, Ф. Кастро призвал кубинцев к еще большей бдительности с целью «держать страну в состоянии готовности перед неизбежной — как это показали факты последних недель и кровавое вчерашнее нападение — агрессией наемников».

Попытка империалистов США скрыть свое участие в агрессии не удалась. И это влекло за собой важные последствия. 16 апреля в 9 часов вечера в кабинете Биссела, руководившего вторжением, зазвонил телефон; специальный помощник президента по вопросам национальной безопасности Макджордж Банди сооб-

242

щил: президент Кеннеди распорядился отменить второй воздушный налет на Кубу.

Касаясь причин, побудивших президента принять такое решение, Теодор Соренсен пишет: «Мир был возмущен преднамеренным обманом со стороны Соединенных Штатов. Второй удар… был бы расценен повсюду как открытое и неспровоцированное нападение США на малую соседнюю страну. Советский Союз заявил, что он не останется безучастным к американской интервенции. Наши латиноамериканские друзья возмущались».

Хотя по данным аэрофотосъемки, проведенной после первого налета, кубинские самолеты на аэродромах были уничтожены, отмена второго удара серьезно обеспокоила организаторов вторжения. Биссел и другой заместитель Аллена Даллеса — генерал Кэйбелл поспешили к государственному секретарю Раску и убедили его немедленно связаться с Глен-Opa, чтобы доказать президенту необходимость второго налета. Однако Кеннеди подтвердил свое первое распоряжение.

Последняя попытка уговорить президента была предпринята уже на рассвете 17 апреля. Дежуривший в ту ночь в Центральном разведывательном управлении генерал Кэйбелл в 4 часа утра сам связался с Кеннеди по телефону и снова попросил санкционировать налет. Он даже рискнул сгустить краски: «Авиация Кастро, — утверждал он, — отнюдь не выведена из строя». (Кэйбелл и не подозревал, насколько он был близок к истине.) Для успеха вторжения, говорил генерал, второй налет необходим как воздух. Однако Кеннеди остался неумолим.

А в 5.15 утра, когда сообщения из районов высадки подтвердили, что десант осуществлен, с Глен-Ора связался Мак Джордж Банди. Трубку снял военный помощник президента бригадный генерал Честер Клифтон. Он молча выслушал сообщение и, в точном соответствии с инструкциями, направился в спальню к Кеннеди, чтобы разбудить президента и сообщить ему о высадке.

В это время на улицах Вашингтона, Нью-Йорка и других городов западного побережья Соединенных Штатов мальчишки-газетчики уже выкрикивали главную сенсацию свежих выпусков газет:

243

— Вторжение на Кубу! Коммюнике номер один «Кубинского революционного совета»! Пять центов! Всего за пять центов!..

Узники Опа-Локка

Однако, прежде чем нога первого наемника ступила на кубинскую землю, в Соединенных Штатах и Гватемале разыгрались события, о которых президент не знал.

…Это произошло 16 апреля. Вскоре после полудня члены «Кубинского революционного совета» собрались в нью-йоркском отеле «Лексингтон», чтобы обсудить состав будущего временного правительства. Отсутствовал только Мануэль Артиме, находившийся при «бригаде вторжения».

Однако из многих министерских постов в тот день занять удалось только один: после резких объяснений портфель министра иностранных дел было решено вручить Карлосу Эвиа. Дальнейший обмен мнениями принял весьма бурный характер, и члены «Совета» быстро позабыли, зачем они собрались. Другие, более важные события безраздельно владели их вниманием. Массированный воздушный налет «неизвестных самолетов» на Кубу 15 апреля, прозрачные намеки осведомленных американских обозревателей, крупные переброски наемников в Гватемалу не оставляли сомнений: вторжение могло начаться с часу на час.

Лихорадочная обстановка ожидания усиливала взаимную подозрительность. Каждый из «вождей» опасался, что в последний момент его могут обойти соперники. Эвиа косился на Рая и де Варону; Миро Кардона не доверял Эвиа; де Вароне не нравились слишком тесные связи Артиме с «супервизорами» ЦРУ. Особенно горячился Мануэль Рай. При каждом упоминании имени Артиме он закипал от негодования. И не удивительно. Обещанное Центральным разведывательным управлением оружие для возглавляемого им подполья на Кубе поступало в мизерных количествах. Рай понимал, что критиковать подлинных виновников его «унижений»— людей Аллена Даллеса — безумие. Вот по