Тайная война против революционной Кубы (иллюстр) - Страница 19

«Коктейль» у Линкольна Ротонды затянулся далеко за полночь. Гости разъезжались уже под утро, возбужденные не столько количеством поглощенных напитков, сколько сознанием исполненного долга. «Хунта освобождения» создана, декларация подписана. Остается лишь свергнуть Батисту. Эту задачу участники встречи великодушно предоставили «бородачам»-повстанцам, сражавшимся против тирании на Кубе…

Однако фарс с созданием «Хунты освобождения» не мог ввести в заблуждение патриотические силы. В январе 1958 года, когда вести о создании хунты достигли штаба Повстанческой армии, Фидель Кастро направил в Соединенные Штаты гневное письмо, заявляя о решительном разрыве с «майорами майамского фронта». Он обвинил их в том, что они не только не ведут никакой борьбы против Батисты, но своими интригами помогают врагам революции.

...

«Самое важное для революции, — писал Фидель Кастро, — это не единство само по себе, а те идеи, которыми это единство вдохновляется… Строить единство на основах, которые мы даже не обсуждали, подписывать пакт с людьми, которых никто на это не уполномачивал обнародовать его без всякого согласования,

...

действуя из удобного заграничного далека, и обманывать, таким образом, «Движение 26 июля» — это предательская акция, исходящая от тех, кто хотел бы ликвидировать подлинно революционную организацию, это не что иное, как обман страны, обман всего мира».

Так открыто проявились непримиримые противоречия в лагере антибатистовской оппозиции. Обусловленные неоднородным классовым составом сил, выступавших против тирании, эти противоречия впоследствии наложат отпечаток и на ход кубинской революции, и на политику Соединенных Штатов в отношении Кубы.

Как показывают факты, затея с «Хунтой освобождения» была не просто грязной интригой политиканов, рвавшихся к власти, — она представляла собой часть широкого плана подавления кубинской революции, разработанного американским империализмом, разведывательными и дипломатическими органами Соединенных Штатов.

«Нейлоновые освободители»

Тот, кто хоть раз видел, как на иссушенную зноем землю врываются живительные потоки воды, знает, сколько при этом всплывает мусора и грязи; проходит немало времени, прежде чем вода снова приобретет свойственную ей чистоту и прозрачность. Так случилось, когда бурный революционный поток ворвался на обескровленную иностранными монополиями и диктатурой кубинскую землю: под его животворным воздействием поднималось и распрямляло плечи все, что было честного, гордого и свободолюбивого на Кубе; но взбаламутил этот поток и неизбежные грязь и мусор…

Помимо соглашателей и оппортунистов всех мастей, которые во множестве плодятся на каждом крутом изломе истории, к народной революции старались примазаться честолюбцы и «обиженные» Батистой беспринципные политиканы, авантюристы и тщеславные демагоги. Словом, революционная волна подняла на поверхность и тот политический «мусор», который обычно щедро выплескивает буржуазная среда. Всю эту публику повстанцы презрительно называли «нейлоновыми освободителями».

В силу своего социального и имущественного положения «нейлоновые освободители», естественно, стояли гораздо ближе к Батисте и его американским хозяевам, нежели к революционерам. Большинство их видело свой идеал в «американском образе жизни», было духовно и материально связано тысячами нитей с империализмом США. Они не представляли себе будущего Кубы без политического и экономического «покровительства» Вашингтона.

Разумеется, «нейлоновые освободители» не могли выставлять напоказ свои контрреволюционные взгляды. Идеологию раболепия перед империализмом приходилось чем-то маскировать, и тут им на помощь приходил антикоммунизм. Его черным знаменем прикрывались явные и тайные враги народной революции, им они «оправдывали» свой отказ сотрудничать с прогрессивными силами Кубы, в первую очередь с Народно-социалистической партией. «Нейлоновые освободители» были, по существу, «пятой колонной» империализма в кубинском национально-освободительном движении.

Впоследствии, уже после победы народной революции, Центральное разведывательное управление именно в этой среде заквасит не один контрреволюционный заговор. Сейчас же, на начальной стадии вооруженной борьбы повстанцев против режима Батисты, интриги с использованием «нейлоновых освободителей» как бы дополняли военно-финансовую поддержку, оказывавшуюся Соединенными Штатами кубинскому диктатору. Опираясь на них, американские разведчики и дипломаты старались посеять раскол в лагере оппозиции и особенно среди повстанцев, помешать участию коммунистов и других левых сил в руководстве освободительным движением, разгоравшимся на Кубе. Террор в отношении всех прогрессивных кругов и интриги «нейлоновых освободителей» в лагере оппозиции — таковы «клещи», с помощью которых Вашингтон рассчитывал расколоть и ослабить кубинскую революцию, направить ее развитие в спокойное русло буржуазного парламентаризма. В случае краха тирании — а в Вашингтоне не исключали и такого исхода вооруженной борьбы на Кубе — «нейлоновым освободителям» предстояло стать основной опорой американского империализма в его

борьбе против кубинского народа. Это и были «запасные козыри» Вашингтона. Однако развитие событий спутало планы империалистов: «козыри» пришлось бросить на стол гораздо раньше.