Тайная война против революционной Кубы (иллюстр) - Страница 20

Показательно, что та самая монополистическая пресса Соединенных Штатов, которая упорно воздвигала стену молчания вокруг повстанческого движения на Кубе, принялась усиленно рекламировать «майамскую декларацию» и деятельность «майоров майамского фронта». 18 декабря 1957 года корреспондент газеты «Нью-Йорк таймс» Дейл сообщал: создание хунты с удовлетворением встречено «предпринимательскими кругами» Соединенных Штатов, увидевшими в этом гарантию того, что Куба избежит «хаоса, возникающего обычно в латиноамериканских странах после изгнания военного диктатора».

Однако «предпринимательские круги» США возликовали преждевременно. Решительная позиция руководства «Движения 26 июля» сорвала эту интригу. После письма Фиделя Кастро «Хунта освобождения» развалилась. Те, кто принимал деятельное участие в ее создании, теперь стали наперегонки открещиваться и от нее и от «майамской декларации».

Неудача с «Хунтой освобождения» не обескуражила вашингтонских «стратегов». Напротив, чем ярче разгоралось пламя борьбы, зажженное в Сьерра-Маэстре, чем ненадежнее становилось положение Батисты и его камарильи, тем чаще Вашингтон обращал свои взоры к «запасным козырям». Инициатором этого «политического покера» стал американский посол в Гаване Эрл Смит, в июне 1957 года сменивший Артура Гарднера. Новый посол был тесно связан с орудовавшими на Кубе американскими горнодобывающими монополиями «Moa бей майнинг компани» и «Фрипорт сульфур». По-видимому, «предпринимательские крути» США, о которых позже писал Дейл, решили послать в Гавану «своего человека».

Подобно своему предшественнику, Смит видел основную задачу в спасении тирании Батисты от краха. Но если Гарднер действовал с прямолинейностью пентагоновского генерала, признающего только «средства подавления», то Смит применял более изощренные методы, способные ввести в заблуждение общественное

мнение. Новый посол, в частности, заигрывал с деятелями «лояльной оппозиции» — именно с их помощью он рассчитывал подпереть шатавшееся здание диктаторского режима.

Примечательно в этом отношении его появление на Кубе. Через несколько дней после приезда в Гавану Смит отправился в Сантьяго, второй по величине город страны. Там в то время происходили бурные народные манифестации протеста против жестоких полицейских репрессий, захлестнувших всю провинцию Орьенте. В день приезда Смита в Сантьяго у него на глазах произошла очередная кровавая расправа с демонстрантами. По настоянию женщин, подвергшихся нападению полицейских, послу США пришлось сделать заявление, в котором он в общих выражениях осудил действия полиции. После этого беспрецедентного в истории Кубы случая некоторое время казалось, что отношения между Батистой и американским послом ухудшились. Так полагала «лояльная оппозиция». Но очень скоро иллюзии развеялись: командующий батистовской авиацией полковник Табернилья, прославившийся карательными операциями против мирного населения, получил американский орден, а Батиста со своей стороны осыпал компании «Moa бей майнинг» и «Фрипорт сульфур» новыми льготами Американо-кубинские отношения вошли в «нормальную колею» и вплоть до конца 1958 года развивались, как говорится в дипломатических документах, «в атмосфере искренней дружбы и взаимопонимания».

Тем не менее инцидент в Сантьяго пропаганда США использовала для того, чтобы создать вокруг Эрла Смита ореол человека, пытающегося стать «над схваткой». Весной 1958 года его имя вновь замелькало на страницах газет в связи с попытками добиться «примирения» сторон, участвовавших в «кубинском конфликте». 23 апреля корреспондент «Чикаго дейли ньюс» сообщал из Гаваны, будто группа аккредитованных на Кубе

дипломатов во главе с послом США Смитом и папским нунцием Луисом Сантосом пытается положить конец «кровопролитию». Газета не скрывала, что подлинной причиной внезапно проснувшейся в американском после тяги к «миротворчеству» была неспособность кубинского диктатора подавить повстанческое движение. Батиста, писала газета, «не выиграл войны, и этим объясняются попытки добиться примирения».

Однако позже выяснились и некоторые другие детали маневра с «прекращением кровопролития». Как оказалось, начало этой интриге было положено еще в июне 1957 года, то есть как раз тогда, когда Эрл Смит появился в Гаване. Именно в те дни представители кубинской «лояльной оппозиции», приехавшие в Майами, подписали со своими единомышленниками —«майорами майамского фронта» — секретное соглашение об образовании единого фронта с целью «урегулировать кризис» путем проведения новых президентских выборов; соглашение предусматривало участие в выборах и деятелей батистовского режима. Под этим документом поставили свои подписи лидеры партии «аутентиков» Грау Сан Мартин и бывший председатель сената Антонио де Варона; от имени партии «ортодоксов» соглашение подписал велеречивый радио- и телекомментатор Хосе Пардо Льяда, представлявший одну из ее фракций. Таким образом, «нейлоновые освободители» одной рукой заключали пакт о создании «Хунты освобождения», провозглашавшей своей целью «свержение Батисты», а другой — подписывали соглашение чуть ли не о сотрудничестве с батистовцами в проведении «свободных выборов»…

В марте 1958 года Батиста специальным декретом объявил о своем намерении провести в ноябре того же года «свободные» президентские выборы. В действительности эта затея была призвана лишь замаскировать разработанный при участии американских военных советников план разгрома Повстанческой армии. Батиста и его вашингтонские покровители рассчитывали выиграть время на подготовку «решительного наступления» на повстанцев, намеченного на лето 1958 года. Вместе с тем и это наступление, и создание «Хунты освобождения», и маневрирование со «свободными выборами» — все это лишь составные части широкой, много